Алёша Прокопьев
ноябрь 2019
ЛунатикРазбиваются насмерть. Стекло разобьёшь –
лужа треснет звездой. Лучащийся ёж
пробегает по коже иголками света.
Ради этого только – не спишь, а идёшь,
и осенняя грязь, как холодная дрожь:
не летаешь, а падаешь мимо планеты.
Разбивается сердце. Осколками вазы
одевается ночь. Серебрится, как вязы.
Как ручей серебрится дорога, и, к ней
на мгновенье припав, оттолкнуться бы с силой,
чтоб гремучая сила вон выносила –
из орбиты шарами холодных огней.
Но к стыду, в наказанье, за слух и за зренье,
за чутьё и за тягу, за то, что не спишь,
а летаешь, всем сердцем почуешь презренье
дна вселенной, посторонившейся лишь
для того, чтоб колючим комочком свернулась,
не разбившись, душа, по которой идёшь, –
не звезда и не птица, – очнувшись, как юность,
боль в затылке, и в сердце колотится ёж.